– А, может, я и тебя хочу осмотреть?

– Попробуй, если жизнь не дорога, – холодно ответила она. – Здесь начнешь или в тепло позовешь? С женой бургомистра уже сладил? Нет? Тогда сначала займись храмом. Думаю, десяти минут тебе хватит. Все ж таки не храм в Тэре, считай, что часовня. Да и подземелий никаких нет. А ключ потом отдашь Райди. Он у него и хранился. Поторопись, у нас впереди долгий путь, а мороз и в самом деле нешуточный.

– Жди здесь! – зло прошипел Фуар, оглянулся на своих воинов и побежал через площадь, увлекая их за собой.

– Там ведь все чисто? – догадался Клокс, провожая взглядом отряд рыбацкого старшины и переводя взгляд на гневно стиснувшего зубы Тусуса. – Значит, здесь будем разговаривать? Я надеялся на беседу в тепле.

– А что, нам есть о чем поговорить? – удивилась Алаин. – Может и было… вчера, а теперь чего уж болтать. Я посмотреть на тебя хотела, Клокс. Вблизи посмотреть. Почувствовать, как это…

– Что «как это»? – не понял Клокс.

– Как это… быть рядом с великим… – прошептала Алаин. – Ты же был в Гаре, Клокс? Ты и Мадр. Или ты думаешь, что все дело в явлении демона? Нет, мой дорогой, ты прикоснулся кое к чему большему…

– К большему? – обозлился Клокс. – Не лето, чтобы байки друг другу пересказывать! Ты точно от Храма Присутствия? Может, от Черной Троицы?

– А есть разница? – подняла Алаин брови и вдруг рассмеялась. – Как же легко лишить вас разума. Не о чем нам говорить, Клокс. Я ведь думала, что это ты мне хочешь что-то рассказать. Может быть, даже попросить о помощи.

– Неужели? – удивился Клокс. – Я пока еще в городе, это ты уезжаешь. Выходит, ты свое дознание закончила, а не я. Значит, или узнала больше, или потеряла интерес.

– Или прервала, – прищурилась Алаин. – Ты же не думаешь, что я отыскала мальчишку, который убил нюхача?

– А вот он, чем не мальчишка? – кивнул Клокс на Рана, который, сложив ладони, отогревал собственный нос.

– С этого еще придется три шкуры спустить, пока из него толк выйдет, – ответила Алаин, отчего лицо у Рана вытянулось. – Да и то… Впрочем, об этом рано говорить.

– А Казур тебя, выходит, не устроил? – догадался Клокс.

– Как видишь, – понизила голос Алаин. – Хотя тоже был небесталанным парнем. Но не для нелегкой судьбы. Слабоват. Не по дару. Дар у него имелся, хотя он и скрыть его пробовал. По стойкости. Слишком мягок. Ран покрепче. Должен выдержать.

– Здоровья тебе, приятель, – хмыкнул Дойтен в сторону вовсе обескураженного мальчишки. – Боюсь, оно тебе понадобится.

– «Был» небесталанным? – переспросил Клокс.

– Не лови меня на слове, – отчеканила Алаин, бросив презрительный взгляд на Тусуса, положившего ладонь на рукоять меча. – Каждый из вас будет для меня «был», стоит мне потерять вас из вида. Но недолго. День или два – я вовсе забуду о вас. И помнить нечего.

– Значит, прервала, – кивнул Клокс. – Ну так о чем говорить тогда? Спрашивать ты ничего не хочешь, может, сама ответишь на какие-то вопросы? Пока Фуар проверяет твои покои?

– Не было у меня покоев в этом городе, и храм – не покои, – выпрямилась Алаин. – Да и Фуар меня не очень беспокоит. И не потому, что в храме и в самом деле чисто, я за собой грязь не оставляю. И не потому, что Байрел пригрозил не выпускать меня из города, нас троих достаточно, чтобы смести любую охрану и уехать прочь. Не та крепость и не те стражники, чтобы меня удержать. Но на твои вопросы я готова ответить. Из любопытства. Хотя бы для того, чтобы и ты понял, что покинешь город, не закончив дознания.

– Значит, гордость твоя все же уязвлена, – понял Клокс и посмотрел на Мадра. – Ты ведь хотел о чем-то спросить ее?

– Спрашивай, Мадр, – снова наклонилась вперед Алаин, опершись локтем на Рана и облизывая губы. – Спрашивать – не просить. Благоволения не требуется. Спрашивай. Ты такой старательный. Готовый ко всему. Проверенный. Тебе я отвечу на все.

Дойтен бросил взгляд на напарника. Лицо Мадра было покрыто бисеринами пота, которые на глазах обращались в ледышки. Губы его дрожали, но ни звука не срывалось с них. Похоже, он едва стоял на ногах, и это заметил даже Тусус, который шагнул к защитнику и подхватил его под руку.

– Да что ты, Мадр? – оторопел Клокс. – И что значит – «готовый ко всему»?

– Он в порядке, – улыбнулась Алаин. – Думаю, что его нагнало собственное прошлое. Оглянись, Клокс, может быть, и твое прошлое спешит за тобой? Нагонит рано или поздно. Только не надо метать в меня гневные взгляды, магии в Дрохайте, как всем известно, нет.

– Мне ответишь? – гаркнул Дойтен.

– Говори, усач, – кивнула Алаин. – Если о глупостях спрашивать не будешь, отвечу. Когда еще удастся переброситься словом с таким бравым воякой?

– Ну так это, – стряхнул иней с усов Дойтен. – У меня ж не один вопрос. Не обессудь, если что. Знаешь ведь как, иногда молчание в ответ – это тот же ответ и есть. Так что, чтоб без обид.

– Не тяни, воин, бечеву, порваться может, – процедила сквозь зубы Алаин. – Особенно на морозе.

– Это ведь ты нюхача послала? – спросил Дойтен. – Ну, выходит так, что ты. Показалось мне. Больше некому. Хотя я и не знаю, у кого на службе этакая пакость числится. Даже если он и не пакость никакая, а благонамеренный тэрский или еще какой подданный. Хотя и сомневаюсь насчет тэрского храма. Думаю, имею право усомниться и насчет подлинности твоих ярлыков. Впрочем, сейчас не об этом. Но получается, что и те два мешочника – тоже твои.

– Говори дальше, – усмехнулась Алаин.

– Нашла того, кто все это сотворил с твоей артелью? – крякнул Дойтен. – Или нет?

– Кого-то не нашла, а кого-то и искать не стала, – холодно ответила Алаин. – Ты ведь не думаешь, что все это сотворил кто-то, кто мог уместиться в мешок? Но один ли он, двое или трое, великий ли он воин или ловкий и везучий ловкач – уже не так и важно. Вспомни, кстати, что я сказала еще до смерти скотника и до всех прочих смертей, которые еще пока только предстоят – «пока его убийца не прикончил еще кого-нибудь». Я предупреждала. И не только вас. Райди и Дилб тоже это слышали. Ты ведь хочешь спросить, усмиритель, почему я уезжаю, не отыскав этого мерзавца?

– А ты его точно не нашла? – спросил Дойтен.

– Не нашла, – эхом отозвалась Алаин и скривилась в гримасе ненависти. – Но найду еще. Здесь ли, не здесь, наши дороги все одно не разойдутся. Но ты еще можешь и сам его поискать. Я даже готова пожелать тебе удачи.

– Но почему ты бросаешь поиски? – уставился на Алаин Дойтен.

– Так нужно…

Она закрыла глаза, как будто пыталась подобрать слова.

– Может, милосердие проснулось в тебе? – предположил Дойтен. – Пожалела зверя и решила прекратить охоту?

– Он не зверь, – с ненавистью прошептала Алаин, открывая глаза. – Ты и понятия не имеешь, что такое зверь. Он даже не блоха в шкуре зверя. Он блоха на той блохе. Он маленькая пакость… Которая может стать большой пакостью. Он даже не человек, потому что то, что он человек – это мелочь, он – это средство, повод, причина, оружие! Выбирай, не ошибешься.